Что мешает развитию рыбопромыслов в Челябинской области

В 2010-11 гг. в крупных городах России прошли митинги и пикеты рыбаков-любителей. Люди высказали несогласие с проектом закона «О любительском рыболовстве», который делал рыбалку платной фактически повсеместно. Рыбаки также выступили против нормы, которая обязывала их получать разрешение на любительский лов у пользователей водоемов. Пикеты пришлись на предвыборный период в стране. Федеральные власти не рискнули вводить «конфликтные» нормы в полной мере.

В лоббисты после бунта рыбаков

Позиция чиновников ударила по рыбопромысловикам. Очень многие пользователи водоемов отказались от планов по разведению рыбы, вспоминает тот период Игорь Лопатин: «Люди перестали зарыблять водоемы, потому что это стало невыгодно. Ведь государство фактически не дало прав на рыбу, которую пользователи водоемов выращивают». Чтобы влиять на процесс принятия государственных решений, рыбопроизводители региона объединились в ассоциацию, в нее вошли крупнейшие рыбхозы Челябинской области.

Как работает Ассоциация с органами власти?

— Мы разрабатываем предложения по совершенствованию законодательства и направляем их в Госдуму, на имя губернатора, президенту. Я, как директор Ассоциации, участвую в работе рыбохозяйственного совета, который действует при Правительстве Челябинской области, где за столом собираются организации и представители федеральных и местных органов управления, которые курируют деятельность рыбной отрасли.

Власть вас слышит?

— В последние два года мы направили в Госдуму предложения по двум законам — «Об аквакультуре» и «О любительском рыболовстве». Чтобы в верхах было понимание специфики нашего региона и были учтены наши интересы. Все регионы под одну гребенку нельзя причесать. Поэтому при принятии законов надо рассматривать каждую область отдельно. Это нормально, когда на местах рассматривают текущую ситуацию у себя и направляют предложения в Госдуму. Надеюсь, что нас услышат.

Что конкретно должно быть прописано в законе «Об аквакультуре»?

— В первую очередь нужно, чтобы пользователям водоемов было гарантировано право собственности на зарыбляемые объекты — от малька и до взрослой особи. Хотелось бы, чтобы был урегулирован вопрос нереста. Сейчас в нерест рыбопромысловики не могут вылавливать малоценные виды рыб (мелкого хищника — окуня, чебака, леща), которые хорошо размножаются, это иногда приводит к пагубным последствиям. Ведь хищники съедают мальков ценных пород, которыми зарыбляют водоемы. Хотелось бы также, чтобы закон стимулировал появление в регионе большего количества мощных организаций, чтобы они могли содействовать рыбопромысловому бизнесу. Сегодня молодые и начинающие рыбоводы даже не знают, к кому обратиться за советом, не знают, как разводить рыбу, какие работы на водоеме нужно проводить в первую очередь. В результате рыба гибнет, что приводит к спаду производства.

«Зеленые» рыбоводы

Челябинскую область называют «краем голубых озер». Сотни водоемов в регионе пригодны для рыбоводства. «Все больше и больше людей приходят в эту сферу», — отмечает тенденцию последнего времени Игорь Лопатин. Его семья (вместе с ним бизнесом занимается брат, мать и отец) попала в рыбный бизнес только в 2006 г.

С чего все началось?

— У нас дача была на водоеме, друзья предложили этим делом заниматься. Тогда, вроде бы, получилось, и в 2007 г. мы взяли озеро Урефты (около с. Долгодеревенское в Сосновском районе) в аренду. На нем работали несколько лет. А в 2010 г. взяли в аренду второй водоем — озеро Агачкуль. На последних конкурсах, которые проводило Министерство по радиационной и экологической безопасности региона (МРиЭБ) выиграли еще несколько водоемов. И в этом году зарыбили уже 9 водоемов.

Легко ли выиграть тендер МРиЭБ?

— При оценке претендентов на победу конкурсная комиссия оценивает конкурентов по трем параметрам: объему вылова рыбы за предыдущие 4 года, планам по вылову рыбы на новом водоеме и сумме, которую потенциальный пользователь готов заплатить государству за пользование водоемом.

На конкурсах, которые проводило МРиЭБ, многие рыбопромысловики-новички использовали, прямо скажем, схемы мошенничества. Некоторые написали в конкурсной заявке, что с водоема площадью в 100-200 га смогут вылавливать по 1 тыс. т рыбы, хотя такой объем даже на очень большом озере нереально получить. Такие недобросовестные участники на некоторых водоемах выиграли тендеры. И это был основной камень преткновения. Многие пользователи начали оспаривать результаты тендеров через прокуратуру и суд.

Вы считаете, что критерии оценки участников конкурса несовершенны?

— Сейчас как раз и рассматривается вопрос, как законодательно отсечь недобросовестных пользователей, которые завышают планы, и при этом не нарушить права остальных. Это обсуждается и в МРиЭБ, и в федеральных органах. Я считаю, что основным параметром оценки на конкурсе должен быть реальный план по вылову рыбы. Он должен быть настолько четко прописан, чтобы ни у конкурсной комиссии МРиЭБ, ни у пользователей со стажем не оставалось сомнений, что план у победителя тендера реален. С пользователями же, которые обманывают комиссию и в итоге не выполняют планов, думаю, нужно разрывать договоры на пользование озером. Тогда ни у кого не будет желания завышать показатели.

С какими проблемами могут столкнуться рыбоводы-новички?

— Проблемы во многом возникают из-за отсутствия знаний. Очень часто новички проводят вселение нового для водоема вида рыбы. А этого без согласования с инстанциями делать нельзя. Чтобы вселить в озеро какой-то новый вид нужно провести рыбоводно-биологическое обоснование, при котором делается анализ воды, почвы, кормовой базы, исследуется, какие рыбы обитают в озере. РБО — по сути мини-досье на водоем. Документ около 7 месяцев делают специалисты Госрыбцентра или аттестованной организации, как, например, ФГБУ «Камуралрыбвод». И это недешевое удовольствие. Стоимость исследования составляет около 100 тыс. руб. в зависимости от водоема.

Тех же, кто попадается на зарыблении новым для озера видом, штрафуют, причем штрафы очень большие — до 200 тыс. руб. Чаще остальных новички попадаются на других нарушениях. Сегодня по закону строительство капитальных зданий и сооружений в прибрежной зоне (в 50 м от берега) запрещено. Бывает, что проводят строительные работы на берегу — прибрежную полосу меняют. На это опять же нужно получать разрешение, согласовывать с МРиЭБ, Росрыболовством, другими инстанциями.

Бывают штрафы за нарушение отчетности: рыбопромысловое хозяйство должно вести журналы вылова рыбы и дважды в месяц сдавать отчетность в отдел Росрыболовства.

Сегодня водоем отдается победителю тендера в пользование на 10-20 лет. Нет ли опасений, что после завершения этого срока озеро или пруд на тендере выиграет другая компания? И для пользователя, который столько лет вкладывал силы и средства, рыбопромысловый участок будет потерян?

— Мы очень активно и упорно продвигали соответствующее предложение в закон «Об аквакультуре». В его проекте сегодня прописано, что первоочередное право на заключение договора на новый срок получит старый пользователь, если он выполнил все планы, которые заявлял.

Большая зарплата и дефицит рыбаков

Закон «Об аквакультуре» в первом чтении был рассмотрен Госдумой почти семь лет назад. В последние полгода документ активно обсуждался. И совсем скоро должен быть принят окончательно. Об этом заявили в комитете Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии 13 июня. Впрочем, если закон и будет принят, развитие товарного рыбоводства в Челябинской области могут затормозить другие факторы. В частности, дефицит специалистов. Троицкая ветеринарная академия два года назад стала набирать студентов на специальность «водные биоресурсы и аквакультура». Но сегодня на всем Урале  это единственный вуз, который готовит рыбоводов-ихтиологов.

Насколько острый дефицит специалистов?

— В России осталась всего пара университетов, которые готовят рыбоводов, и это еще полбеды. Не хватает рыбаков. Люди с опытом либо уходят в бригадиры, либо вообще покидают профессию. И тех, кто умеет работать со снастями, выставлять на водоемы неводы, найти тяжело. Такую работу должен выполнять знающий человек, ведь если невод неправильно настроить, рыба не будет попадаться в ловушку. Новички, которые приходят в профессию, максимум, что умеют, так это работать с китайскими капроновыми сетями, от которых водоему больше вреда, чем пользы. Но изменить ситуацию не получается.

Наверное, вопрос в деньгах. Большая у рыбаков сегодня зарплата?

— На каждом предприятии это коммерческая тайна. Но могу сказать, что в период путины, когда идет вылов рыбы, они получают очень хорошо.

Средняя зарплата в регионе чуть более 20 тыс. руб., рыбаки получают столько?

— В основное время года, когда не идет вылов рыбы, доход рыбака держится на таком же уровне. В период же путины доходы выше в разы. Вообще, каждый рыбак из бригады получает одинаково. Заработок представляет из себя определенный процент от стоимости выловленной рыбы. Выплаты также зависят от вида орудия лова и вида пойманной рыбы. Но молодежь все равно не задерживается долго.

Деньги, как вы говорите неплохие, почему же люди не задерживаются?

— Представьте себе работу рыбака. Зарыбленное озеро может находиться в степи или горах, где ветрено и переменчивая погода. Чтобы создать людям условия для более-менее комфортных ночевок, нужно отстроить небольшой стан, провести к нему электричество. А это непросто сделать, ведь по закону в прибрежной зоне строить нельзя и электричество просто так тоже не протянешь. Мы, конечно, покупаем генераторы, чтобы обустроить быт, обучаем людей работе с этим оборудованием. Вместе с тем работать приходится много и тяжело. Бывает, что тонны рыбы нужно перегрузить, а зачастую улов нужно еще и обработать. Работа с окунем, наверное, одна из самых тяжелых. Рыба колючая и попробуй ее перебрать по навеске — отсортировать крупные особи от мелких (что так любит покупатель). Столкнувшись со столькими сложностями, молодые рыбаки, которых и зарплата, вроде устраивает, в итоге уходят. Дома жена и дети, а человеку приходится сутками на озере работать. В общем, молодежь не видит для себя перспектив.

Как можно удержать?

— Только финансово. Хорошее личное отношение к человеку и нормальный заработок.

За рыбой на ржавом катере

Еще один сдерживающий развитие отрасли фактор — старое оборудование и дорогие снасти, считает Игорь Лопатин. Причем, если снасти еще можно найти и заказать, то найти доступные по цене мощные катера — настоящая проблема. 

В чем сложности?

— Многие рыбопромысловые предприятия для вылова рыбы пользуются тралами. Трал — это большой катер, к которому крепится невод. Принцип простой — катер плывет по водоему и специальным неводом собирает рыбу, после невод подтягивается и улов выгружается в специальную лодку. Таких лодок сейчас много, их делают из стеклопластика, специальных тканей. Невода, хоть это и недешевое удовольствие (один может обходиться в сумму до 300 тыс. руб.), тоже можно сшить на заказ. Сам же катер, который должен тащить невод — товар дефицитный. Сейчас в основном эксплуатируются БМК-130 (буксирно-моторный катер), которые производили в 60-х гг. прошлого века. Раньше эти мощные катера использовали в войсках для наведения понтонных переправ. И эти суда очень подходят для рыболовных целей, когда приходится тянуть за собой десятки тонн рыбы, угодившей в невод. Современных российских аналогов таким катерам нет, импортные стоят по несколько миллионов рублей.

Как решается вопрос?

— В поисках БМК-130 рыбхозы Челябинской области ездят в Сибирь на крупные реки, где такие катера как раз стояли на вооружении военных частей. Но даже если найдешь ржавое советское судно, которое пригодно к восстановлению, выкупить его непросто. Нужно участвовать в конкурсах на право выкупа.

Проблема только в катерах?

— Проблема и с лодочными моторами. В России раньше выпускались моторы типа «Вихрь», «Ветерок». Сейчас наши заводы такие двигатели не выпускают. Соответственно, приходится покупать импортные. Цена хорошего японского мотора — от 60 тыс. руб. Более мощные обойдутся в сумму порядка 200 тыс. руб. Чтобы укомплектовать только один водоем лодками нужно хотя бы 3-4 мотора. То есть затраты получаются порядка 300-400 тыс. руб. на водоем.

Вы уже затронули тему снастей. Их-то наша промышленность еще выпускает?

— В России осталось две или три фабрики, которые занимаются изготовлением так называемых ставников. Ставники — это ловушки, которые представляют из себя два больших котла и длинное «крыло» из сетки. Эта конструкция утапливается в водоеме. Рыба, плавая по водоему, утыкается в «крыло» из сетки и уходит в ловушку. Впоследствии ставник подрезается и улов достается.

В Челябинской области ставники делают пять-шесть мастеров-умельцев. Это люди, которые либо служили на флоте, либо проходили обучение и у них есть специальная литература, и они этим занимаются.

Ставники могут быть разных размеров, но их конструкция в принципе стандартная. А вот с неводом для подледного лова все сложнее. Под каждый водоем такой невод шьется индивидуально — все зависит от глубины озера, при пошиве также нужно учитывать особенности дна — есть ли перепады глубин, есть ли ил.

Цена небольшого зимнего невода начинается от 500 тыс. руб. Причем, чтобы уже сшитый невод был эффективным, его года два надо доводить до ума во время эксплуатации.

В рыбопитомнике «Шершни» этой весной вывелось около 60 млн мальков, что почти вдвое меньше, чем годом ранее? Это вообще проблема для рыбоводов?

— В этом году многие предприятия, в том числе и наше, почувствовали на себе нехватку малька. Мы, к сожалению, не смогли закупить малька судака в тех объемах, которых хотели. Во многих рыбопитомниках, которые выращивают из икры личинку, она умерла из-за переменчивых погодных условий.

Проблема в том, что в регионе нет маточного поголовья. И не только судака, но и сиговых и других пород. Одно из предложений, которое мы направляли в Госдуму, — это выделение в законе «Об аквакультуре» понятия маточных водоемов, то есть таких, на которых будет запрещена любая ловля как рыбаками-любителями, так и самими пользователями. В таких водоемах можно будет выводить маточное поголовье, чтобы была икра для разведения.

Надеюсь, это норма появится, что позволит решить проблему.